Спарда шел по своему лесу. Во всяком случае, он полагал эту часть Леса Плоти своей, потому что никто не смог заставить его поменять своё мнение. Их много приходило, особенно поначалу, служек Люцифера, которые желали выслужиться, убив беглого гладиатора, Спарду-Зверя, Спарду-Потрошителя. Не вернулся никто. Все остались тут, гнить пож корнями с вырванными сердцами, которые Спарда забирал себе. В Лесу Плоти было мало способов добыть пропитание, а сердце демона - штука питательная. Конечно, демон не может умереть от голода - и даже ослабеть - но жрать от этого меньше не хочется. Кроме того, через лес всё равно рано или поздно проходил кто-то из падших ангелов, и это был пир души, мышц и желудка. Никого и никогда Спарда не убивал с таким удовольствием, как былых мучителей, которые посадили его в клетку и заставили сражаться на Арене ради потехи Люцифера и его дворни. Но Люциферу Спарда плюнул в лицо, при всех назвав его трусом - ха, сияющий урод, как он перекривился - и сбежал. Люцифер и вся его гвардия не смогли остановить того, кто очертя голову и не боясь смерти рвался к свободе. Много, много трупов осталось тогда в этом лесу. Трупов тех, кто пошел за Спардой. Слабаки. Жалкие, ничтожные слабаки. За триста лет на Арене Спарда так и не встретил никого, кто был бы равным ему. Жалкие твари. Но они - такие же, как и сам Спарда. Только слабые. Рабы, пленники. Или вовсе зверье, вроде превратившихся в зверей грешников или драконов. Всего несколько раз - ради развлечения, гордыни или за провинность - на Арену выходили сами Падшие. И это было куда, куда интереснее. Даже слабый падший - это серьезно. Даже жалко, что Люцифер тогда не спустился на Арену лично, чтобы покарать наглого раба - это был бы лучший бой в его жизни. Единственный бой, итогов которого Спарда предсказать бы не мог никак. Даже если бы он погиб, это было бы великолепно. Впрочем, Ямато и Мятежник - пффф, быть таким жалким псом и зваться Мятежником! - тоже неплохое приобретение. Ишь, псы. "Мы убьем этого жалкого раба, ваше Величество!" Съели? Кто теперь раб? Хуже того - вещь.
Спарда сам не понял, как это у него вышло - выделить часть своей силы и превратить с её помощью два меча в один, абсолютной мощи, но у него получилось, и он был этим доволен. Грань Силы - отличное имя для клинка свободного воина.
Банду бы хорошую собрать - тоскливо подумал Спарда - И вдарить этой раззолоченной сволочи так, чтобы яйца через глаза выпрыгнули. Я сильный. Не знаю, может быть, такой же сильный, как Тиамат, или кто там самый у них крутой - чары Люцифера, которыми он пытался меня заковать, я порвал. Очень сильный, короче. Но один я мало навоюю.
У Спарды была мечта. Мечта однажды вырвать и сожрать сердце Люцифера. С той самой секунды, как он впервые увидел его - еще задолго до того, как Владыка Ада натравил на Спарду своих шакалов ради развлечения - яростный демон возненавидел самодовольного ублюдка. Больше, чем кого бы то ни было в Аду. А ненавидел он многих. Всех Падших Ангелов, таких же самодовольных тварей, и всех этих жалких дерьмецов, своих родичей из "второго поколения", которые за кость с хозяйского стола лизали бесам задницы.
Пожалуй, приди Люцифер в Лес Плоти в одиночку, Спарда бы не раздумывая накинулся на него. Но тот не приходил. Приходили его шавки. Вот и сейчас он шел по следу - недавно в этой части леса объявились ищейки. Вряд ли по его душу - кажется, кто-то еще проник сюда, пока Спарда был в другой части Седьмого Круга. Конечно, всего лишь демоны, бесов в это место Люцифер не отправил бы, даже если бы гипотетический беглец ему в бокал насрал прямо на пиру, у всех на виду. Потому что бесы - он белоручки. Сидят, магией занимаются, смертных развращают, командуют, а работают за них демоны. Дохнут - демоны. Страдают - демоны. Игрушки Падших, нежеланные пасынки.
Спарда думал об этом, и в нем клокотала ненависть, и он всё быстрее несся над самыми кронами деревьев-грешников, пока не увидел...
Бой уже начался. Они нашли свою цель и напали. А цель-то, к слову, была не промах - гибкий, молниями вон стреляется, да и вообще, явно сильней всех их. Сам бы справился. Но ярость душила бывшего гладиатора, а ныне - вольного рабойника. Жуткая, тяжкая ненависть, безумная жажда крови, страсть к насилию, дух резни.
Первым делом, рухнув на поляну с высоты, Спарда одним ударом добил того, кто был пронзен молниями беглеца - пробил ему грудь "шаром силы" и вырвал сердце, которое тут же с учанием запихал в рот целиком и принялся с наслаждением жевать, не забыв попутно обрушиться на ближайшую цель - кажется, это был маг. Во всяком случае, он водил руками и что-то бормотал. Не успеешь, братец - голову тебе долой! Грань разила как молния - разделавшись с магом, Спарда накинулся на того, кто хотел ударить копьем сзади сцепившегося в клинче с врагом беглеца.
Держись, змея когтистая - весело подумал демон, выплюнув в лицо копейщику остатки недоеденного сердца его же товарища и разрубив опешившую ищейку императора от ключицы до пояса.
Ну? Кто будет следующим трупом на пути Спарды-Потрошителя, Свободного Спарды?
Спардой, кстати, его назвали Падшие. Говорят, многие демоны с рождения знают своё имя. Спарда не знал. Спардой его назвали его враги - от Sparh - "неистовство" на их языке. Sparh'da - "бешеный", "отморженный", "берсеркер" - ну что же, демон оправдывал своё имя. И мечтал однажды оправдать его на каждом из этих проклятых падших. Лично. Своими руками.

Отредактировано Sparda (2011-11-21 21:10:57)

- Да-да, конечно... ты-то кто вообще такой? - равнодушно откликнулся демон на славословия. Было ясно, что незваный гость просто пытается выставить себя в лучшем свете и подольститься к Спарде - во всяком случае, так казалось самому Спарде. Особенно в свете того, что восхвалять Спарду тот восхвалял, а под ближайшее дерево сныкался. Рыцарь окинул взглядом поле боя - маг и тот, с кем схлестнулся змееподобный, рассыпались прахом, как и тот, кому Спарда уже вырвал сердце. Не спешил пропадать только разрубленный копейщик. Запустив руку в рану, Спарда вырвал и его сердце, на которое дыхнул пламенем - да и так и заглотил целиком, полыхающим. Копейщик тоже рассыпался прахом.
- Слышь, не бойся. Спускайся, о жизни нашей скорбной покалякаем...
Демон был незнаком Спарде. Но он был явно сильным, это раз, и тоже бежал от тирании Люцифера, это два. Если бы он еще не был таким трусом... впрочем, осторожность тоже полезное качество... словом, Спарда был бы не прочь с ним поговорить. Может быть, он присоединился бы к бывшему гладиатору в его борьбе против падших, кто знает?
И тут случилось вообще странное и даже страшноватое. С диким воплем этот странный демон рухнул с веток дерева, вокруг которых он обернулся, точно древесный змей, и принялся кататься по земле с дикими воплями и проклятии Люцифера. Видимо, проклятие и правда было неслабым.
Это чем же ты так Люциферу насолил, что он тебя личного проклятья удостоил? Впрочем... когда это Люциферу нужен был иной повод кроме "ты мне не нравишься"?
Надо было что-то делать. Как-то совсем не круто получалось. Спарда умел лечить - но лечить раны - заштопать там, заговорить - заговорам обучился на Арене между делом - но как снимать проклятья он и понятия не имел - так что пришлось делать первое, что пришло в голову - наверное, ошибочное - но стоять без дела "вольный стрелок" не привык. Он ведь далеко не глуп, и может понять, когда кого-то скрючивает от физической боли, а когда - из-за того, что что-то в башке сломалось пополам. Это явно был второй случай.
Вывод был сделан очень просто - когда боль физическая, "меня прокляли, меня прокляли" - не орут. Орут матюги. Или сами проклинают весь мир. Или просто орут.
Спарда подскочил к катающемуся на земле демону и вздернул его в воздух, после чего хорошенько встряхнул пару раз, зарычав:
- Тихо! Тихо, тебе говорят! Жив - значит всё поправимо, хватит орать!
Ничего лучше Спарде в голову не пришло.

Отредактировано Sparda (2011-11-23 14:27:01)

Спарда отреагировал, наверное, несколько не так, как ожидал того Мэндос. Акулья пасть бунтаря растянулась в бешеной улыбке, обнажив два ряда зубов - и тлеющее в глотке пламя - очень уж широко демон улыбнулся.
- Ты что, правда скопировал Люцифера? А еще меня называют расторможенным психопатом. Уважуха, наступил сучаре на любимую мозоль.
Спарда слышал о том, будто Люцифер тоже был проклят и обречен оставаться сияющим, чтобы помнить о том, что он потерял навеки. Слухи, конечно, но демону они казались правдоподобными. На поклон Мэндоса Спарда только кивнул, мол, оценил, и ответил дорстаточно серьезным тоном, но с саркастической усмешнекой
- Моё имя ты уже знаешь. Спарда, что означает что-то вроде "отморженный ублюдок", и так меня назвали падшие в рабстве. Я нежеланный сын, мамаша не озаботилась именем. А вообще, на будущее, не дергайся. Я жру только шавок императора, а ты такой же бунтарь, как и я. Добро пожаловать в Лес Плоти, Мэндос.
Спарда хотел было добавить что-то по поводу того, что в этой части Ада главное - не бесить его, но припомнил, как Мэндос сам шугался его, и подумал, что смысла особого нету.
А вообще, способность к трансформе - это круто.
Не то чтобы Спарда и правда так думал. Точнее, он считал это полезным, а порой и интересным, но сказал так. От балды, чтобы разговор поддержать. По большому счету, демон был уже избалован тем фактов, что мир вокруг потрясающе хрупкий и нежный, и только что под стальными его сапогами (в которых Спарда был рожден, к слову) прахом не обращается. Увидев, как быстро Мэндос взял себя в руки - и еще раньше оценив уровень его способностей, он просто подумал, что привлечь такого союзника на свою сторону против бесов - идея вовсе неплохая.
- Знаешь, Мэндос... у меня есть небольшая идея. Маленькая такая. Если вкратце - как ты относишься к тому, чтобы отплатить Люциферу за проклятие и всё хорошее?
На самом деле, у Спарды не было идеи, как таковой. Точнее, была в общих чертах - собрать отряд и нанести серию дерзких ударов, чтобы заявить о себе, а там - он был уверен - к ним потянутся те, кто недоволен Люцифером и властью падших - после чего, если большая часть второго поколения перейдет на их сторону - а в этом Спарда не сомневался, кому охота быть рабом? - можно будет поговорить с Люцифером на его языке - на языке силы.
- Скажем так, я тут сижу уже век и мне это надоело. Я хочу действий... и предлагаю тебе присоединиться. Например, для начала распотрошить кого-нибудь за пределами Леса Плоти. В количестве - и лучше изрядном. Звучит тупо, знаю. Но мы с тобой крутые ребята, так что всё выйдет. О нас заговорят, понимаешь? Все недовольные Люцифером поймут, что есть выбор. А это уже серьезная штука, как тебе кажется?
Спарда ухмыльнулся еще раз. Он вполне представлял себе силы падших - о, более чем - но того, кто не знает страха, это только раззадоривает. Бросить вызов, отвесить доброго пинка здравому смыслу и сделать невозможное - самое то... для начала.
- Но сразу предупреждаю - ты видел, что я делаю с теми, кто меня бесил. Предавать не советую, ну ты понял. Ну так что скажешь - предпочтешь сидеть в Лесу Плоти, как крыса в норе, пока тебя не обложат служки императора, или показать им, что ты свободный демон и твоей гордостью нельзя подтереться?
Время от времени Спарда и сам устраивал вылазки под стены Дита, где резал одиночек, грабил и убивал всех, кто попадался ему на пути. Мятежников там быть не может, Дит - опорная цитадель власти бесов. Так не лучше ли хотя бы показывать императорской власти, что ты не издох и не обессилел, чем просто без толку скрываться?
- Я понимаю, что меня не обложили только потому что не смотря на все мои дела, не считают меня угрозой. Зря не считают. Один в поле еще какой воин, а двое - уже, считай, полк заменят, если с умом будут действовать.

Отредактировано Sparda (2012-02-15 16:28:39)

Мэндос говорил правильные вещи. Конечно, было видно, что он хитрожопый скользкий урод, но, пожалуй, именно такого парня - крутого и коварного - не хватало сообразительному, но слишком прямому вояке-Спарде. И тот это прекрасно понимал. Он определенно не хитрый парень. Башковитый, но туповат во всём, что не касается того, "как нам побольше убить этих ублюдков в кратчайшие сроки с наименьшими потерями".
- Главный? - о, сколько иронии было в голосе Спарды. Он не выдержал и захохотал, извергая языки черного пламени из пасти - - О, я не строю иллюзий относительно своих... интеллектуальных способностей. Мне на Арене весь невеликий мозг отбили, Мэндос. Я определенно гений в вопросах битв, да и в большой войне не растеряюсь, ну и в магии смекаю, был на Арене один бес-мятежник, я ему глаз на знания махнул... но быть самым главным? Зачем мне эта заноза в жопе? Я люблю сражаться, убивать, жрать и побеждать. Глумиться, разрушать и саботировать - по желанию. Политика слишком скучна для меня. И я бы уж точно не додумался до идеи сделать убийство Падшего... показной акцией именно потому что он Падший. Предлагаю так - что касается войны, главный я. Что касается того, как победы подать и привлечь союзников - ты. Будем, короче, держать совет... а то ведь пересремся и проебем всё, не успев начать. Нееет, я намерен побеждать, мне склоки не нужны. Я себя здраво оцениваю и всё под себя грести не буду. И тебе не дам, учти. Мне нужен результат, гха.
Демон хмыкнул, шумно почесал между рогов, хакнул и сплюнул чем-то вроде пылающего напалма, после чего еще раз ухмыльнулся.
- Короче, отличный план. Я вижу, ты проголодался? Ну так бросай эту тухлятину, время пойти и пообедать сердцем беса. Но, чур, печень - моя. Только, слушай... реально, не надо передо мной стелиться. Я не Люцифер, меня это только бесит. Мне нужны союзники, а не рабы. Потому что раб - тварь трусливая и жалкая, и всегда готовая сбежать, а свободный демон - гордый и сильный засранец, способный выбить дерьмо из любого сраного беса. Я, конечно, оценил, как ты умеешь располагать, но оставь это для агитации в наши ряды. У меня всё равно нет столько мозгов, чтобы был смысл их пудрить... так, предлагаю следующую схему - я накину на нас невидимость, ползем под ней в Шестой круг, ну а дальше как ты сказал - выбираем беса попородистей и публично рвем на тряпки. Можно даже группу, если повезет. Против таких как мы обычный бес и секунды не выдержит. Предлагаю еще выдумать каждому себе особый знак... и "подписывать" им наши акции. Чтобы уж наверняка оценили. Я вот, наверное, буду свою рожу рисовать. И нам нужно название. Крутое. Что-нибудь в духе "Рыцари Мятежа"...
Спарда сделал в воздухе пасс рукой, складывая сияющие линии в контур своей головы с оскаленной пастью и широко распахнутыми глазами - и впечатал этот знак в ближайшее дерево-грешника. Оглядел результат. Ну, нормальный вышло. Запоминающийся, и заклятье бросить - секундное дело. Кивнул - мол, сойдет - и вновь повернулся к Мэндосу. Мало ли, еще что умное предложит.

- Просто. Прекрати. Это. Делать. - глухо рыкнул Спарда в ответ на медоточивые речи Мэндоса. Его уже на самом деле начало бесить. Еще со времен Арены Спарда не переносил, когда его восхваляли. "Величайший зверь, грознейший враг, чемпион Арены! Непобедимый безумец перед вами - могучий Спарда-Потрошитель!"
Демону хотелось блевать от этого. Сколько бы тебя не возносили, ты всё равно оставался бесправным рабом. И теперь, когда его начинали хвалить, он ощущал подставу. Но в свете грядущей операции постоянно оглядываться на неожиданного союзника не хотелось... хотя, видимо, всё-таки придется. Больно скользок, поганец хитрожопый.
- А рыцарь... когда я сидел в клетке, со мной по соседству сидел мятежный бес. Люцифер ослепил его магически, так, чтобы новые глаза никак нельзя было вырастить и бросил к гладиаторам. Но он нашел выход - вырастить глаза он не мог, а вот вставить себе чужой - еще как. Мы заключили сделку, как я уже говорил - за глаз он научил меня магии. Мне-то что, я не проклят, новый вырос. Он был очень силен, и долго продержался... битв тридцать, пока не прошел в финал. Ко мне. Так вот, он говорил, что раньше был рыцарем. Когда я спросил, что это, он ответил, что так до Падения - а порой и сейчас - Бесы зовут своих сильнейших воинов; говорил, что рыцарем является, например, знаменитая Тиамат. Этот титул не известен широко, но будет хорошим намеком Люциферу. Рыцарь Спарда и Рыцарь Мэндос. Звучит? Можно еще что-нибудь прибавить, более понятное нашему поколению. Типа "князь" или там "король".
Отметив, что Мэндос накрыл себя невидимостью, Спарда начал водить руками вдоль глаз и бормотать заклятья - и вскоре беглец предстал перед ним, как туманный силуэт - чары он наложил на себя хорошие, но больше Спарде и не надо было. Истинное зрение, трудоемкая штука, мало кто её носит на постоянном подвесе. Но вот когда надо следить, где твой союзник - самое то.
- Извини, предпочитаю знать, что тот, кто прикрывает спину, еще не свалил. Так-с...
Парой емких пассов рыцарь и на себя накинул заклятье - но с допуском, дав Мэндосу право его видеть таким же туманным силуэтом, а потом накрыл их двоих - поверх - пологом отвлечения внимания, который защищал еще в звуковом плане.
- Вроде, нормально закрылись. Хороший знак. Лаконично. Отращивай крылья, по воздуху быстрей, да беса с высоты быстрее найдем.
Спарда взмыл в воздух, и повиснув над кронами, сделал знак, мол, не тормози, пока там бесы не разбежались.
Сердце мятежника билось ровно и мощно, наполненное предвкушением и радостью от грядущей резни. Он уже ощущал опьянение кровью врагов, насыщение плотью Падших, и это приводило его в экстаз. Даже если этот Мэндос - провокатор, то он способен убить и его, и всех, кого выставить против него Люцифер; тем лучше ему и хуже остальным. Спарда никогда не проигрывал в битве, и не знал даже, как это - когда кто-то может быть сильнее тебя. Нет и не было никого сильней. И быть не может. Потому что он - Спарда, и он рожден для войны, а остальные - кто для чего. Рвать, жечь, уничтожать, убивать, опрокидывать врагов, упиваться насилием - что может быть выше, есть ли большее счастье, чем хорошая битва, есть ли упоение выше, чем упоение победой?
По мнению Спарды, ответ был однозначен - "Нет".

- Принц-рыцарь... звучит.
Спарда ухмыльнулся и заложил вираж, опускаясь чуть ниже и обгоняя Мэндоса - он предпочитал быть поближе к месту действия. Да и просто приятно первым рухнуть вниз на врага, чего греха таить.
Принц-рыцарь... это и правда звучало как музыка. Принц. Рыцарь. Владыка и воин в одном флаконе. Пусть пока что никто не стоит под его стягом - но пройдет совсем немного времени, и рано или поздно все демоны сбросят оковы и встанут на сторону мятежа. И тогда...
Спарда ухмылялся. Они полные психи. Оба. Он и Мэндос, хотя и внешне разные. Полагающиеся на собственное безумие и непредсказуемость замыслов...
Ведь и правда - безумие встать вдвоем против всего Ада. Безумие сейчас вместо того чтобы прятаться по углам и копить силы громить бесов и реветь о своих намерениях. Но именно это единственный шанс на победу. Здравый смысл - для слабаков. Сильные просто идут и побеждают. Когда враг привык погрязать в бесконечных хитросплетениях, твой шанс - действовать прямо, разрубая все узлы мечом. Люцифер умен, но и он не предскажет путь безумного меча, если только сам не сойдет с трона, чтобы погрузиться в безумие обновления, которое несли на своих крыльях двое молодых, отверженных, чудовищно могучих уродцев, которые не имели ни шанса на победу... но он не сойдет, а значит - проиграет так или иначе. Потому что неизменность - это поражение.
Спустя много, много лет в мире людей один старик скажет что-то в духе "старые и мощные деревья валит бурей, а молодые и гибкие выживают, сгибаясь". Что-то в таком духе. Молодые и гибкие выживают, старые и твердые - гибнут. Ну что же, да будет по сему.
Никто не сможет остановит меня. Потому что я - сильный. И скоро все увидят, что я тот, кто будет сильнейшим. Я уже сильнейший... осталось только утвердить свои права. Мэндос... кхм... слишком вкрадчив, всё-таки. Незачем втирать свою точку зрения, когда можешь её навязать. Поговорить с Падшими на их языке. Смотри, вот сила - оспорь её, если сможешь!

К Шестому они вышли достаточно быстро. К стенам летать Спарда не стал. Сделав знак, мол, давай за мной, он крутанулся, чуть снижаясь, и пошел на достаточно приличном расстоянии от стен. Он знал, что на стенах во множестве обычно сидят маги, а это может плохо кончится.  Сбить - не собьют, а вот маскировку сорвать могут. И пойдет план ко всем ангелам. Лучше сделать кружок и посмотреть, не найдется ли беса, который вылез за ворота по своим делам.
Им везло. Не пришлось слишком долго нарезать круги - как раз летел один на кожистых крыльях, явно не самый слабый. В доспехах таких серьезных, при боевой косе. В окружении трех демонов, раздувшихся от гордости - надо же, высокий господин назначил их любимыми собачками!
Спарду аж перекосило от гнева, он взлетел повыше, к Мэндосу и молча ткнул себя в грудь, показал один палец, показал на Мэндоса, показал три пальца. "Я беру беса, ты мочи охрану" - и не дав тому времени оспорить предложение, взмыл вверх, откуда по параболе ринулся на спину беса, вытащив на ходу Грань Силы и превратив её в алебарду, которую нацелил "рыцарским" копейным ударом точно в хребет врага, между крыльев. Пронзить насквозь гадину, прошибить, разрубить, разорвать!
Бес, видимо, всё-таки что-то почуял - был явно неслабый, да и вроде воин опытный - и в последний момент мотыльнул в сторону, отделавшись крылом, завалился вниз штопором, развернувшись спиной к земле. Выкрикнул что-то яростно - Спарда скорее догадался, чем понял, что это заклятье снятия чар - но было уже поздно. Принц-Рыцарь Спарда (о, как это звучит!) уже нагнал его, сделав вираж - и хотя тот увидел, кто его атакует и как, среагировать толком не успел - ну да, подставил древко косы, а толку? Крыло его только-только начало отрастать, перепонки еще не сформировались, и как он не загребал им воздух - удержаться в полете не смог, был отшвырнут вниз, к земле, на камни.
Спарда рухнул сверху, как сокол на добычу - прежде, чем бес успел подняться. И в этот раз не промазал. Алебарда только скользнула по подставленной на встречу косе, и вместо головы ударила в нагрудник - но демоническое оружие пробило вражью кирасу, как картонку, пришпилив падшего к земле. Спарда пинком отправил косу куда подальше, вырвал алебарду из раны... и получил фаерболом в голову. Бумкнуло хорошо - гляди-ка, крепкая тварь! - но падшего это уже не спасло. Мотнув головой, Спарда с яростным рыком упал на колено, запустил свободную руку в рану и вырвал сердце падшего. Хотел было сожрать, но вспомнил, что сердце беса он обещал Мэндосу.
Кстати, как там у него дела, интересно? Увидев, что теперь бесу действительно конец и он распадается прахом, рыцарь свечкой взметнулся вверх, высматривая союзника и его врагов на фоне мрачного алого зарева, заменяющего Диту небо.
Грань для удобства превратил в меч, а второй рукой держал сердце врага. Отличный гостинец для новоявленного товарища.

Отредактировано Sparda (2012-02-15 17:30:24)

Не заметить Тиамат было невозможно, даже если ты слеп, глух и вообще паралитик с лоботомией. Спарда, может быть, и бывал порой туповат, но невнимателен никогда не был. Поэтому черт с ним, с сердцем беса - демон его тут же проглотил, не до красивых жестов - и ринулся вперед и вверх.
Пока Мэндос разворачивал тот облик, которым его проклял Люцифер, Спарда уже атаковал. С земли со скоростью молнии вверх устремился неистово пылающим белым шар силы, а в центре его был Спарда, и Спарда хохотал - яростно, радостно. Он был совершенно счастлив.
Если бы Мэндос мог видеть сейчас глазами Спарды, то вместо громадной наводящей ужас драконицы увидел бы в небесах что-то вроде громадного торта с тысячей свечей в облаке взбитых сливок. Или громадную коробку, перевязанную алой лентой с пышным бантом. Во всяком случае, именно так появление Тиамат воспринимал Спарда - как величайший подарок. Безумный демон вместо ужаса испытал экстаз, потому что это же практически всё то, о чем он мечтал, большим был бы только личный визит Люцифра.
Тиамат летела нарочито неторопило, а Спарда, в свою очередь, точно бы пронзил пространство и время, за секунду оказавшись рядом с головам врага - но и не подумал остановиться, нырнул вниз, рванул вверх свечкой, и ударил. Спарда целил под правую крайнюю голову, как раз в то место, где она соединялась с шеей. Грань Силы снова развернулась из меча в алебарду, алебарда изогнулась косой, и из мертвой петли новоявленный Принц-Рыцарь рубанул по горлу Тиамат, вложив в удар всю свою силу - белый шар силы распался и обрушился вместе с клинком сияющей ударной волной. Через грохот всё еще был слышен смех Спарды, к котором примешался полный восхишения рык, который был столь мощен, что отдался эхом от башен Дита и рванулся в мрачные небеса Ада.
- Смееееерть!!!
И в этом действительно не было ни угрозы, ни похвальбы - только беспредельный, чуть ли не детский восторг. Спарда не размышлял в битве. Думать надо до битвы, в битве следует убивать. Чем сильнее твой враг, тем лучше, чем больше твоих врагов, тем лучше, чем сложней победить, тем лучше, потому что тогда тебе хотя бы будет весело. Всё дело в том, что Спарда был слишком силен. Почти всегда ему приходилось не сражаться, а всего лишь убивать, забивать, как на бойне, тех, кто не может противостоять ему. Теперь намечалась настоящая битва, в которой он может не просто насладиться резней, но и противостоянием. Ощутить силу врага и сломить её своей силой, бить так, чтобы Ад трепетал от силы его ударов...
В голову демона даже не закралась мысль о поражении. Во-первых, потому что он - это он. Во-вторых, краешком сознания он помнил, что он впервые не один, а значит, сейчас и Мэндос подсуетится, долбанет чем-нибудь этаким, вольется в веселье - Тиамат большая, обоим хватит. ну а если сбежит... значит, в Аду останется только один принц-рыцарь. Принц-Рыцарь Спарда.

Мэндос - молодчина! Прикрыл ведь, прикрыл-таки. Да, хороший удар в спину, Спарда чуть не зазевался, и - ну, скажем, перекусить бы его не перекусили, это ерунда - а вот помять могло. А помять - это уже серьезно, крылья пострадают первыми, а драться с Тиамат с земли - занятие, во-первых, чертовски скучное, а во-вторых, чертовски же опасное - даже тут, среди смертоносных челюстей и когтей, было куда, куда безопасней, чем оказаться приземленным перед этой летучей крепостью.
Но напарничек только поначалу выглядел хлюпиком - ишь как расстрелял сволочь своими алыми копьями, а уж эта его белая молния - вообще выше всяких похвал.
Пока ошарашенная голова тщетно хлопала челюстями размером со створки третьих ворот Дита, Спарда успел многое. Во-первых, сформировать вокруг кулака шар силы и выстрелить лучом в глотку раненной Мэндосом головы. Во-вторых, отметить, что у Мэндоса из-за этой атаки дела пошли плоховато. Пришлось бросить битву, пока союзника не сожрали.
- Держись!
Белой искрой, моментальным росчерком Спарда метнулся к падающему Мэндосу, сцапал его - одной рукой, за шиворот, практически - заложил вираж над самой пастью Тиамат и ринулся к земле - пока Мэндос не отрастит крыло, в воздухе ему делать нечего.
И всё у него почти получилось, но разгневанная потерей добычи Тиамат таки достала отступающего Спарду. Той самой головой, от челюстей которой он спас Мэндоса - и в один присест откусила правую ногу принца-рыцаря. По колено.
Спарда бешено зарычал - от боли, от ярости, от того, что по-глупому подставился, не сделав  предварительно маневра уклонения - но смог выровнять полет - крылья-то были целы -  и приземлился. Почти приземлился, если быть точным - отпустил с высоты пары метров Мэндоса наземь, а сам рванулся наверх. Люцифер с ней, с ногой - новая отрастет! Тиамат сравняла счет - две раненые головы за его ногу и крыло Мэндоса - а значит, пора опять увеличивать отрыв. И он взметнулся в небо, попутно окропив Мэндоса черной кровью из культи. В тех же местах, где кровь попала на землю Шестого Круга, она вспыхнула языками белого огня.
- Прикрой меня!
Заложив спираль, бывший гладиатор ловко ушел от множества огненных вихрей, которые обрушила Тиамат ему навстречу. Обвел раненую им голову, попутно наподдав ей пяткой, отмахнулся Гранью-косой от головы, которую приложили они с Мэндосом, и смело ринулся навстречу центральной голове, и влетел прямо в пасть Тиамат, на ходу превращая косу-Грань в Грань-алебарду. Челюсти сомкнулись - но между ними оказалась смертоносная игла Грани Силы.
Какой бы прочной ни была твоя шкура, изнутри ты всё равно чертовски уязвим. На это и была надежда Спарды, который поставил своё оружие между челюстями. Плюс - Тиамат должен был раззадорить вкус крови, которой он щедро оросил её язык из своей раны.
Спарда даже не заметил, что вместо крови на язык Тиамат хлестал тягучий белый огонь. Холодный, как ничто в мире. Он просто в неистовом, ледяном бешенстве напрягал все силы и с чудовищным рыком давил, давил алебардой на небо врага.
Впрочем, Тиамат не была тупой драконицей - она быстро выплюнула принца-рыцаря наружу, но пока тот кувыркался в воздухе, а центральная голова плевалась кровью, две другие открыли пасти - и Спарда утонул в сияющем облаке магической атаки.

Сожженный дотла, не так ли? Мертвый? Во всяком случае, так должно было быть. Но беда была в том, что Спарда отказался умирать. Он ощущал, как в сияющем облаке медленно исчезает его плоть - сантиметр за сантиметром - но беда в том, что Спарда всегда был много большим, чем своё тело, в отличие от множества других демонов. Он был яростью. Войной. Уничтожением отжившего, открывающим дорогу новому.
И он был в бешенстве.
Когда вспышка магии рассеялась, стало видно, что Спарды в обычном его виде там уже не было - на его месте в мрачных небесах Ада полыхало белое пламя, которое уничтожало мир самим фактом своего существования. За доли секунды оно выросло от небольшого костерка до громадного огненного столба, столб превратился в шар, раздулся - и поглотил и Тиамат, и Мэндоса. Впрочем, Мэндоса он выплюнул, в отличие от драконицы - и целым.
Рёв Тиамат был ужасен. Спарда не осознавал изменений в своей сути - в основном потому что их и не было - точнее, он просто стал тем, чем был и должен был быть всегда, с самого рождения. Он совершенно естественно, как будто пользовался обычным своим телом, заполнил всё пространство вокруг Тиамат - и хлынул всем новым собой внутрь - и не только через открытую союзником брешь - через уши, через ноздри, через пасти, через нанесенные раны - он создавал себе путь к сердцу врага, лился потоком чистой ярости и истинного уничтожения.
Во всяком случае так это выглядело с точки зрения Спарды - со стороны же было видно, как шар белого огня втянулся внутрь Тиамат и вроде бы погас. А потом великая драконица, заревев так, как не ревела никогда в жизни, стала падать, на ходу разваливаясь на куски - нет, из её ран не хлестало белое пламя - просто она рассыпалась пеплом в воздухе. Первыми отпали и рассыпались крылья, за ними - головы, раскрылась, распадаясь на куски, спина, из неё показался маленький черный силуэт, падающий значительно медленней. Это был Спарда в уже привычном обличье, с отросшей ногой - но без сознания. В левой руке он сжимал Грань Силы, и правой торчала двойного плетения цепь из золота и серебра - но то, к чему она крепилась, было скрыто в кулаке Принцы-Рыцаря.
Спарда падал. Он еще был в сознании, но на большее, чем просто раскрыть крылья, надеясь, что это смягчит удар, у него не хватило. Время словно бы замедлило для него бег - демону казалось, что он уже целую вечность смотрит в тусклые небеса Ада, из последних сил удерживая в руках меч и то, что он врывал из сердца врага. Амулет. Только прикоснувшись к нему, он уже знал, что это последнее, что оставалось в Тиамат от былого ангела, то, что она хранила в самом своём сердце, скрывая от ото всех - и от себя, наследие Рая, вечно жгущее сердце великой драконицы, ожерелье, которое она носила на Небесах, а став драконицей, проглотила, надеясь уничтожить, но не смогла. Впрочем, для Спарды это было не так уж важно - важно для него было то, что пожрав сердце Тиамат белым пламенем своей ненависти, он получил это как трофей великой битвы - и хотел сохранить.
Наконец-то, Спарда встретился с землей - Тиамат окончательно распалась пеплом буквально в паре метров над поверхностью, и отчасти это спасло демона - он рухнул в сугроб черных хлопьев, которые от удара взметнулись облаком, которое тут же унес раскаленный ветер Шестого Круга. Он победил. Он выжил. С этим осознанием Спарда отключился.

Впрочем, в бессознательном состоянии он был недолго и скоро пришел в себя. Болело всё, что только могло у него болеть, рот был полон вязкой черной крови, которая уже не полыхала неистовым белым огнем. Спарда закашлялся, отплевываясь, попытался сесть - и не смог даже пошевелится. Пришлось как следует напрячься даже для того, чтобы поднять голову и осмотрется - но в глазах даже не двоилось - мир был похож на бешено вращающийся калейдоскоп, так что по происходящем вокруг принц-рыцарь понял мало. С глухим рыком он уронил голову и закрыл глаза, и казалось растворился в звоне, который раскалывал на части противно стонущую голову.
Нет, так не пойдет. Я же победил. Я же самый сильный, сильнейший. Тиамат мертва. Я должен встать, потому что я - Спарда. Принц-рыцарь Спарда!
Для начала он перевернулся на живот. Подобрал под себя руки и ноги, встал на четвереньки - и содрогнулся, после чего демона вырвало черной кровью. Из последних сил, не слыша и не видя ничего вокруг, он заставил себя встать, опираясь на меч - да весь бой с Тиамат мерк по сравнению с этим подвигом - а потом умудрился еще одной рукой надеть на шею амулет.
Однако, после этого Спарда пришлось перенести весь вес на меч, и потратить остатки сил, чтобы не упасть. Зажмуриться.
Когда Спарда открыл глаза, время вновь ощущалось им, как обычное адское безвременье. Пейзаж всё еще плавал и двоился, но было можно уже хоть что-то различить, да и звуки отчасти, будто бы издалека пробиваясь через звенящий заслон, вернулись.
Но сил пошевелить хоть пальцем уже не было, и демон замер, точно памятник своей бессмертной победе. Он надеялся, что Мэндос там еще жив и не сбежал - о том, что именно он сделал с Тиамат и не зацепил ли союзника Спарда помнил смутно.